— По-видимому, — сказал Р. Дэниел, — вы испытываете сильное желание избавить жену от допроса. Я подозреваю, что вы сами не очень верите в то, что только что пытались мне объяснить.
— Не забывайтесь, чёрт вас возьми! — пришёл в ярость Бейли. — Вы не детектив. Вы — машина для цереброанализа, вроде тех, что стоят у нас в лаборатории. Вы — машина, хоть у вас есть руки и ноги и вы умеете говорить. А та цепь, которую в вас всадили, ни черта не значит. Всё равно вы не детектив, а потому помалкивайте и предоставьте делать выводы мне.
— Мне кажется, будет лучше, если вы немного понизите голос, — спокойно произнёс Р. Дэниел. — Пусть по-вашему я не детектив, тем не менее я бы хотел обратить ваше внимание на одну небольшую деталь.
— Меня это нисколько не интересует.
— И всё же прошу меня выслушать. Если я ошибусь, вы меня поправите, и от этого никто не пострадает. Дело в следующем. Вчера вечером вы вышли из комнаты, чтобы позвонить Джесси. Я предложил тогда поручить вашему сыну. Вы мне сказали, что, по вашим обычаям, отец никогда не станет подвергать своего сына опасности. Может ли позволить себе это мать?
— Конечно, нет… — начал было Бейли и осёкся.
— Вы меня поняли, — сказал Р. Дэниел. — Если бы Джесси хотела предупредить вас о грозящей опасности, она бы сделала это сама, а не рисковала жизнью сына. Тот факт, что она всё-таки послала Бентли, может означать лишь одно: она боялась за себя, но была уверена в полной безопасности сына. Если бы в заговоре состояли люди, незнакомые Джесси, она бы за себя не опасалась, во всяком случае, у неё не было бы причин для опасений. С другой стороны, будучи членом заговорщической группы, она могла знать, Илайдж, что за ней станут следить и узнают её, тогда как Бентли может не обратить на себя внимания.
— Постойте, — сказал Бейли упавшим голосом, — вы хорошо рассуждаете, но…
Бешено замелькавший сигнал на столе комиссара не дал ему закончить свою мысль. Р. Дэниел ждал, что Бейли ответит, но тот лишь беспомощно уставился на сигнал. Р. Дэниел соединил контакт сам.
— В чём дело? — спросил робот.
Громкий, с хрипотцой голос Р. Сэмми ответил:
— Здесь какая-то дама желает поговорить с Лайджем. Я ей сказал, что он занят, но она не хочет уходить. Она говорит, что её имя Джесси.
— Пропустите её, — спокойно сказал Р. Дэниел, и его бесстрастные карие глаза встретились с паническим взглядом Бейли.
Бейли стоял как в столбняке, когда к нему подбежала Джесси и прижалась к нему, обхватив его за плечи. Его побелевшие губы беззвучно произнесли:
— Бентли?
Джесси посмотрела на него и затрясла головой так, что взметнулись её каштановые волосы.
— С ним всё в порядке.
— Так что же ты…
Джесси вдруг разразилась слезами и прерывающимся, чуть слышным голосом сказала:
— Я больше не могу, Лайдж. Я этого не выдержу. Я не ем и не сплю… Я должна тебе все рассказать…
— Не говори ничего, — сказал Бейли с болью в голосе. — Ради бога, не сейчас…
— Я должна. Я такое натворила. Ужасно, Лайдж… — Из-за рыданий её совсем нельзя было понять.
— Мы здесь не одни, — сказал Бейли безнадёжно.
Он поднял голову и безучастно взглянул на Р. Дэниела. Вполне возможно, что из-за потоков слёз, струившихся из её глаз, она вообще не различала, кто стоит перед ней.
— Добрый день, Джесси, — негромко сказал Р. Дэниел.
Она задохнулась от изумления:
— Это тот… робот?
Джесси провела по глазам тыльной стороной ладони и освободилась от обнимавшей за плечи руки мужа. Она глубоко вздохнула, и на какое-то мгновение на её глазах возникла дрожащая улыбка.
— Так это вы, да?
— Да, Джесси.
— Вы ведь не против, что я называю вас роботом?
— Нет, Джесси. Я ведь и есть робот.
— А меня можно называть дурой, идиоткой и… и… подрывным агентом. Потому что так оно и есть.
— Джесси! — простонал Бейли.
— Не надо, Лайдж, — сказала она. — Он твой партнёр, так что пусть знает. Я больше не могу. Я чуть с ума не сошла со вчерашнего дня. Пусть меня бросят в тюрьму. Пусть отправят в самый низ и посадят на сырые дрожжи и воду. Мне безразлично… Ты защитишь меня, Лайдж, правда? Ты не дашь им расправиться со мной? Я боюсь. Я так боюсь…
Она снова громко разрыдалась. Бейли погладил её по плечу и сказал, обращаясь к Р. Дэниелу:
— Она нездорова. Её надо увезти отсюда. Который час?
— Четырнадцать сорок пять, — ответил робот, не глядя на часы.
— Комиссар может вернуться в любую минуту. Вызовите служебную машину. Мы поговорим в туннеле по дороге домой.
Джесси резко вскинула голову:
— В туннеле? О, не надо, Лайдж?
Он старался говорить как можно мягче и успокаивающе:
— Слушай, Джесси, не надо капризничать. Ведь в таком виде тебе просто нельзя появиться на экспрессе. Будь паинькой и успокойся, а то даже через общую комнату неудобно идти. Я принесу тебе воды.
Она вытерла лицо влажным носовым платком и сказала тоскливо:
— О, посмотри на мой грим…
— Не волнуйся ты о гриме, — сказал Бейли. — Дэниел, как с машиной?
— Машина ждёт нас, партнёр Илайдж.
— Пошли, Джесси.
— Подожди. Одну минутку, Лайдж. Мне что-то надо сделать с лицом.
— Да не важно это…
— Ну, прошу тебя, — упорствовала она. — Я не могу в таком виде идти через общую комнату. Это займёт буквально секунду.
Человек и робот стали ждать: человек при этом нервно сжимал и разжимал кулаки, робот же был бесстрастен.